ВС РФ анализировал положения брачного договора между Сафаряном А.А. и Карапетян Л.Г., который удостоверил нотариус Люберецкого нотариального округа Московской области.

Условия предусматривали, что при расторжении брака по инициативе Сафаряна А.А., либо если семья прекращает существование из-за его недостойного поведения (супружеской измены, пьянства, хулиганских действий и т.п.) имущество, акции, банковские счета переходят в собственность его супруги Карапетян Л.Г.

Спустя 20 лет брака Сафарян А.А. обратился в суд с заявлением о его расторжении, и мировой суд его удовлетворил. Спустя еще пять лет Гагаринский суд Москвы по иску Карапетян разделил между бывшими супругами имущество, основываясь на положениях заключенного между ними брачного договора.

Суд признал за Карапетян Л.Г. право собственности на квартиру и на обыкновенные, именные бездокументарные акции ОАО «Искож» номинальной стоимостью 0,04 рубля каждая в количестве 50 тысяч 150 штук.

Тогда Сафарян А.А. решил в судебном порядке признать условия брачного договора ничтожными и добился в этом успеха. Гагаринский суд Москвы признал недействительным брачный договор, а Мосгорсуд оставил это решение в силе.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования Сафаряна А.А., суд первой инстанции исходил из того, что условия брачного договора поставили его в крайне неблагоприятное положение, поскольку после расторжения брака он лишился всего совместно нажитого имущества. Суд апелляционной инстанции согласился с этими выводами.

Бывшая супруга бизнесмена пыталась найти защиту в Верховном суде РФ и даже сначала одержала маленькую победу – судья Нечаев решил, что это дело должно быть пересмотрено. Однако судебная коллегия по гражданским делам своего коллегу не поддержала и отказалась отменить постановление о признании брачного договора недействительным. 

Позиция ВС РФ о брачных договорах

Судебная коллегия по гражданским делам сочла правильными выводы судов первой и апелляционной инстанций. В решении ВС РФ ссылается на нормы Семейного кодекса, в том числе на положения, запрещающие ставить одного из супругов после развода в невыгодную ситуацию.  
Пункт 1 статьи 33 Семейного кодекса РФ допускает изменение режима совместной собственности супругов условиями брачного договора, который нотариально удостоверен. При этом брачный договор может быть заключен как в отношении имеющегося, так и в отношении будущего имущества супругов, признает ВС РФ.

Он согласен с тем, что супруги могут определить в брачном договоре свои права и обязанности по взаимному содержанию, способы участия в доходах друг друга, порядок несения семейных расходов. Также суд не отрицает право членов семьи определить имущество, которое будет передано каждому из супругов в случае расторжения брака и включить в свой договор любые иные положения, которые касаются их имущественных отношений.

«Между тем брачный договор не может содержать условия, которые ставят одного из супругов в крайне неблагоприятное положение или противоречит основным началам семейного законодательства (пункт 3 статьи 42 Семейного кодекса РФ)», - говорится в решении.

Кодекс позволяет суду признать недействительным брачный договор, если его условия ставят одного из членов в крайне неблагоприятное положение. Также законодатель предусмотрел возможность признать ничтожными условия брачного договора, если они опять же являются крайне неблагоприятными для одного из супругов, напоминает суд.

Он считает, что в данном случае даже не действуют нормы пленума ВС РФ от 5 ноября 1998 года №15, которые разъясняют, что если брачный договор изменил режим совместной собственности, то суд при разделе имущества должен руководствоваться условиями такого договора.

«Однако следует иметь в виду, что в силу пункта 3 статьи 42 Семейного кодекса условия брачного договора о режиме совместного имущества, которые ставят одного из супругов в крайне неблагоприятное положение (например, один из супругов полностью лишается права собственности на имущество, нажитое супругами в период брака), могут быть признаны судом недействительными по требованию этого супруга.

Таким образом, реализация супругами права по определению режима имущества и распоряжения общим имуществом путем заключения брачного договора не должна ставить одного из супругов в крайне неблагоприятное положение, например, вследствие существенной непропорциональности долей в общем имуществе либо лишения одного из супругов полностью права на имущество, нажитое в период брака», - парирует коллегия.

Решение ВС РФ

Брачный договор между Сафаряном А.А. и Карапетян Л.Г. предусматривал, что в случае взаимного решения о расторжении семейных уз все нажитое имущество сохраняет правовой режим общей совместной собственности.

Переход имущества к жене предусматривался только в случаях расторжения брака по инициативе мужа: либо если он изменил супруге, пристрастился к алкогольным напиткам, хулиганил или вел себя иным недостойным образом.

Разделы договора оговаривали, что в таком случае Карапетян получает совместное имущество, банковские вклады и проценты по ним, акции и другие ценные бумаги и проценты по ним, долю в имуществе и доходы коммерческих организаций, а также приобретенную супругами во время брака посуду, кухонную утварь и технику.

«Исходя из анализа положений пункта 1.4 и раздела 2 брачного договора в их совокупности, а также учитывая то, что при заключении оспариваемого брачного договора стороны исходили из всего совместно нажитого имущества, суд пришел к правильному выводу о том, что условия брачного договора ставят Сафаряна А.А. в крайне неблагоприятное положение, поскольку он после расторжения брака полностью лишается права собственности на имущество, нажитое супругами в период брака», - указала судебная коллегия ВС РФ.

Доводы бывшей супруги об отсутствии диспропорции в распределении имущества, поскольку в собственности Сафаряна остались акции ОАО «Искож», а также автомобиль, счета в банке и некоторые предметы домашней обстановки судьи сочли несостоятельными.

«Доводы Карапетян являются несостоятельными, поскольку согласно условиям брачного договора все имущество, за исключением подарков, в случае расторжения брака по инициативе Сафаряна А.А. переходит в собственность Карапетян Л.Г.», - указывается в решении.

Суд также оговаривает, что наличие такого имущества и подарков он не установил.

«Исходя из того, что супруги не имели в совместной собственности имущества, право на которое по условиям брачного договора не перешло или не должно перейти к Карапетян Л.Г., суд пришел к правильному выводу о лишении Сафаряна после расторжения брака всего совместно нажитого имущества. При таких обстоятельствах, вывод суда о том, что условиями брачного договора Сафарян А.А. поставлен в крайне неблагоприятное положение, соответствует установленным судом обстоятельствам и указанным выше нормам материального права», - установил ВС РФ.

Он считает, что суды первой и апелляционной инстанций правильно определили обстоятельства, имеющие значение для дела, и надлежащим образом применили нормы материального права, существенных процессуальных нарушений при рассмотрении дела ими допущено не было.

Мнение эксперта   

«Как это можно прокомментировать? Боюсь, что у меня есть стойкое ощущение, что я читаю судебный акт не Верховного суда России - современной страны, признающей (формально) свободу личности, значимость частной воли, ценность частного интереса и защищающей его.

У меня ощущение, что я читаю судебный акт Верховного суда РСФСР. Все незнакомое, нетипичное, выделяющееся своей необычностью - ничтожно. Что, придумали что-то, чего нет в законе? Да как посмели! Ничтожно! Защитить женщину? Раздавленную, сломленную, униженную? Ничтожно!

Нежелание думать о праве и анализировать правовые аргументы сочится из каждой строчки актов по этому делу (правда, очень порадовал только заместитель председателя Верховного суда РФ Нечаев, который передал дело на пересмотр, но судебная коллегия его не поддержала)», - отмечает профессор Российской школы частного права Роман Бевзенко.

Он обращает внимание, что судьи так и не указали в своем постановлении, в чем же заключалось крайне неблагоприятное положение мужа, совершившего адюльтер, которое нивелирует брачный договор.

На взгляд Бевзенко, суд должен был решить вопрос соразмерности допущенного нарушения и ответственности за него. А в случае несогласия с размером, его можно было снизить, но не полностью отменять брачный договор, считает юрист.

«Вот такой вот ужас: ценность брачных договоров в части условий, защищающих женщину, равна нулю. Я не удивлюсь, когда услышу, что после таких решений наших судов не только коммерческие контракты, корпоративные организации, наследственные механизмы будут структурироваться по английскому праву. Брачные договоры тоже надо делать по праву той юрисдикции, где они будут признаваться и защищаться судами. Увы, но сегодня Россия к числу таких юрисдикций не относится», - подчеркивает Роман Бевзенко.

Алиса Фокс